С намере'нием не пить мы поехали на Ить

Давненько не отчитывался - и не потому что лень, или эстетствующих критиков опасаюсь, а просто последние выезды складывались как-то обыденно... Тривиально что ли, то бишь без приключений. Ну а какая ж рыбацкая задница может обойтись без приключений? Без них никак - рутина одна, да и только! Короче говоря, "коллективных купаний" по первому льду 4 ноября нам показалось недостаточно и, дабы не закиснуть в вялотекущем будничном постоянстве, мы решили самостоятельно усложнить себе задачу! А начиналось всё так...

Ещё в субботу, когда мы страсть как хотели выбраться по известному маршруту "Вятская - Яхробол - Ёшка - Келноть", но в конечном итоге оказались на Холодной канаве у Машприбора, почувствовался какой-то внутренний дискомфорт: всю неделю ждали и, в буквальном смысле слова, молились на похолодание, а тут "на тебе! получите-распишитесь!". Это я про утренний сугроб на том месте, где с вечера оставалась машина, и про дороги, которые даже в городе (не говоря уже о трассе) дали ясно понять, что на "пузотерке" ничего хорошего из намеченного нами маршрута не получится. Но по домам ведь тоже нельзя! Отменить давно запланированную рыбалку - смертный грех в теории рыбацкого оккультизма. Да и закуска под "чаёк" в ящике греет душу. И вот, потратив минут пятнадцать на классическую дискуссию на тему "кто виноват и что делать?", мы пришли к коллективным выводам. И если по первому пункту беседы возражений не поступило - как и следовало ожидать, виноватым в снегопаде и дорожном бардаке единогласно, по русской традиции был назначен Чубайс, то относительно дальнейших планов мнения разделились. Я предлагал всё-таки попробовать пробиться на Профинтерн, а друзья мои-сотоварищи эти душевные порывы забраковали, и пришлось мне подчиниться большинству: из города никуда не поедем - половим окушка на Холодной канаве.

И вот мы на льду, и даже "грызун" под кустами на мормышку поклевывает, но ощущения явно не те: люблю простор или лес, люблю тишину, люблю идеально белый снег (чтобы аж зажмуриваться от белизны), синичек угостить люблю, и так ждал этого выезда, а тут - городская дорога в 50 метрах от тебя, шум, промышленный ванизм и какая-то длинная лужа, покрытая серозно-мерзопакостной шугой. Тьфу! Не то! Это всё равно что увлеченно разбирать русскую матрёшку, ожидая наконец-то дойти до самой маленькой и самой красивой, а вместо неё найти какое-нибудь деревянное изделие, которое, как заверял небезызвестный Суходрищев, пользуется особой популярностью в Химках. Короче, не рад я был такой "загогулине". И расстройство это пришлось как-то приглушать. Ну а как иначе-то? Дружище Евген меня в этих возлияниях полностью поддержал. Итогом солидарного устранения душевных терзаний стала слегка раскачивающаяся походка, твердая уверенность в том, что именно сейчас лёд окреп и теперь как никогда крепок, а для проверки можно даже и попрыгать, ну и главное - "надо завтра отомстить, и чтобы мстя была ужасной". Мстить мы собирались всему: и погоде, и дорожникам, и нерасклевавшемуся окуню, и даже Чубайсу (куда ж без него?). Ну а поскольку товарищи мои оказались несколько нерешительными в достижении намеченных целей и о Профинтерне слышать не хотели, предложил я выдвинуться завтра недалече, но с простором: "Поехали, - говорю, - на Ить, и будем безостановочно окуня душить". Поддержали. А чтобы месть была совсем уж конкретной, мы с Евгеном то ли в шутку, то ли всерьез в один голос произнесли: "И без водки! Вообще без водки!" На том и закончили субботу.

Воскресенье. 6:30. Подъём. Легкий перекус. Собираю ящик: удочки, наживка, всякое барахло, термос, бутерброды... Так-с... Чего-то не хватает... И вместимость этого "чего-то" явно где-то в диапазоне от 0,5 до 0,7. В голове: "А вот интересно, Женька помнит о нашем вчерашнем уговоре?... Наверняка помнит - он всегда, хитрожопый, всё помнит... И вот интересно, если он помнит, то сделает ли он вид, что не помнит... Возьмёт-не возьмёт? Взять-не взять? А если я возьму, а он не возьмет, тогда уж он точно будет на всю реку "вспоминать", что я уговоры не соблюдаю и опять его спаиваю (типа оправдался), весь день мне будет плешь проедать, что только из-за меня и выпил... Нет уж! Пусть будет наоборот! Я не возьму, а он-то точно возьмёт, и тогда я немного для приличия поломаюсь, порассуждаю на тему "мужского слова", ну и вынужден буду поддержать "бесхребетного" товарища! А если чего - там ведь и магазин есть. Всё! Решено! Не беру!"

Тюда-сюда - 8:30. Экипаж в сборе. Подъезжаем к точке назначения. За всю дорогу ни про уговор, ни про его пикантную деталь никто ни разу не вспомнил. Пару дежурных анекдотов, предположения по размеру будущего окуня - и усё на этом. Ну ладно - тем интересней. "Молчите, молчите, - думаю про себя, - от меня от первого не дождётесь". Вот она - Ить. Лёд с виду хороший, да и мужички уверенно разбредаются по реке. Народ есть, но не очень много. За весь день не насчитал бы, наверное, и двухсот человек. Перед тем как запарковаться, решили развернуться по ходу движения, а ближайший разворот оказался аккурат возле сельпо в Устье. И вот, значит, проезжаем мимо сельпо, и я аккуратненько, чтобы не спалиться перед товарищами, пытаюсь из машины рассмотреть график работы магазина - ну так... на всякий случай... мало ли Женька всё-таки сделает вид, что не помнит. Вижу, что магазин правильный: выходной по четвергам, а сегодня - всё к вашим услугам. И тут! Не может быть! Я ловлю точно такой же "влажный" взгляд Евгена абсолютно в том же направлении... И он это замечает. "Сигарет, - говорит, - мало взял, хорошо магазин рядом, схожу если что". Ага! Конечно! Сигарет он не взял... Вот хитрожопый! Ну-ну.. Но мы уже развернулись, а магазин остался позади. Может, мне и показалось? Поживем-увидим...

Выходим на лёд. Сразу бурюсь, чтобы оценить ледовую обстановку. Сантиметров семь-восемь. Надёжно! Сверху, правда, воды много, но ничего! Идём с полкилометра на то место, где в прошлые года у меня проскакивал товарный окунь. По дороге видим, что у всех клюёт грызун по пятьдесят граммов (если не меньше). Пришли! Буримся! У берега лед оказывается гораздо хуже, тонкий, подмытый, хрустит. Ненадежный также оказался и лёд над ямами. И над глубинами больше 3 метров друг к другу уже не подходили. Мормышка, мотыль, первая проводка - ну и пошло-поехало... На каждой проводке. Как в аквариуме. Но размер никакой: на десяток наноокуней, дай бог, один стограммовый. Меня хватило на час такой ловли. Надоело! Хотя спортсмены, наверное, здесь бы просто обкончались. Перехожу на отмелину ближе к камышам в надежде найти "товарного" - тишина. Сматываю мормышку, бросаю в ящик, достаю термос, демонстративно наливаю обычного чаю и прихлёбываю в пяти метрах от Евгена. А он, всё еще упорно "мстит", накидав уже приличную кучку "грызуна" килограмма на полтора. Но по физиономии-то видно, что тоже уже "наелся". Молчим. Второй Женька (который за рулём) сразу просёк всю фишку и начинает аккуратненько подъябывать: "Чего молчим? Чего глаза грустные? А где же наши анекдотики? А чего это мы сегодня не смеемся?". Мдааа... Тишина-то какая... Молчим. Всё громче и громче прихлёбываю чай. Слышу тяжелые вздохи Евгена - не нравится ему. А кто вчера за язык тянул? Молчишь? Ну повздыхай-повздыхай! А я пока балансирчик покунаю. И вот уже любимая "рапалка" начинает выписывать свои первые идеальные восьмерки под лункой. Окунь активен, тычется в баланс почти на каждой паузе. Но опять мелкий, хоть и в среднем крупнее, чем мормышечный. С балансиром меня хватило ещё на час. Озираюсь по сторонам - все таскают то же самое. Время 11-00. Хорошо-то как... Но могло быть и отлично... И чего мы друг перед другом тут выёживаемся? Не первый же год друг друга знаем... Но нет - молчание... Как говорил один генерал, солидное мужское молчание.

Подбегают вдруг два ребятёнка лет по 11-12. "Дяденьки, дяденьки, а вы нас мотылем не угостите, а-то никто не дает?" Их двое: первый Илюха - высокий, худощавый, резвый, одет по-деревенски, на ногах старинные бахилы самого огроменного размера, второй - пухлый (просто пухлый), щёки надуты, пуховичок, ботиночки какие-то тоненькие, интеллектом не обезображен, оба с Толги. Угостили мы их, конечно, мотылем. А они, увидев рядом несколько горок окуня, просто расцвели. Рассказали, что первый раз поехали на рыбалку, два часа добирались до реки, где-то заблудились, мотыля забыли, на балансир ничего поймать не могут, пухлый все ноги промочил, и короче всё херово. Спрашиваю: "А где батяньки-то ваши?"... "Нету батянек"... Мдаа... Только вздыхать и остаётся. "Ну приземляйтесь, - говорю им, - рядом. Будут вам сейчас поклевки". Посмотрел их удочки, мормышки: одним словом - слезы. Ну и понесло меня: начиная от завязывания узлов, заканчивая обувью для рыбалки и вообще активной жизненной позицией... Надеюсь, они хотя бы половину запомнили. Короче, выключился я из своей компании на часок-полтора, полностью посвятив это время натаскиванию ребятишек. И не прошло всё это даром. Гляжу - Илюха бахилы свои снял (остался в ботинках), и Пухлому на промокшие ноги натягивает. Молоток! Ну а теперь главное - закрепить пройденное. И тут Илюша этот выдаёт свой первый финтиль: "А можно я в Вашей лунке половлю?". Отвечаю: "Вообще-то вот бур лежит, лучше свою пробурить, но если уж очень хочется - валяй". И, конечно, у него тоже стало всё получаться. Окунишка вылетает один за одним. Я вроде довольный и удовлетворен успехами ребятни. Отхожу чуток в сторонку, начинаю опять таскать на балансир, и тут как тут опять этот Илюша: "Дяденька-дяденька, а мне надо тоже на балансир!" Ну перевязал ему, показал-разжевал всё: вытащил он. Возвращаюсь на ящик, не успел присесть - опять "дяденька, дяденька, дай черпачок". Ну на! "Дяденька, а пробури луночку"... Короче, "сел" на меня этот Илюша сверху и "поехал". Причём просьбы стали быстро перерастать в обыкновенную наглость и вседозволенность... Короче, за...л он меня просто до смерти. И не рад уже был, что мотыля им дал... Ну а когда они с Пухлым спросили, не на машине ли мы, а если на машине, то должны (как бы уже и обязаны) их с реки прихватить, терпение лопнуло - и побрела эта безотцовщина дальше. А я присел и задумался: ребятки-то не виноваты, бабы так воспитали по своему подобию: доброту чувствуют, а потом на горбе этой доброты и ездят, будто им весь мир обязан. Взгрустнулось...

И тут рука по плечу хлоп! "Ну что, Сэнсей, наелся своими адептами?" - Жека "созрел". Улыбается! Ну наконец-то... "Давай, - говорит, - так: я первый признаюсь, что погорячились мы вчера, и спонсирую, а ты идёшь в магазин!" Ну о чём разговор? Даже подъябывать его не стал, да и сам уже измучался весь, бегу... А вдруг обед? Время-то уж первый час. Открыто! Зацепил. Обратно! Несу прям в руках. Рыбачки со скуки по дороге начинают "отпускать" мне вслед всякие смехуёчки, типа: "вот это окунь!", или "где это так клюёт?". Возвращаюсь. Обедаем! Ну вот теперь всё как положено! И анекдоты пошли... И попеть можно... И даже тишина другая - не такая, как утром. Вспоминаем с Жекой утреннее поведение - и просто ржём до слёз. Сигарет у него мало...ага...хахахахах.... Ну, мля, мы даём... А тут вдруг ближе к трем часам окунь вообще разошелся на балансир. На каждом подъеме. Правда, чтобы покрупнее был, приходилось на глубину смещаться (3,5-4 метра), но всё равно в кайф. Крупнее 300 грамм ни у кого не видел. Но очень много! В итоге ловили до темна, меньше 2 кг, наверное не было ни у кого, даже у тех, кто с закрытыми глазами ловил... Ну а кто брал и совсем мелкого, вообще набили по полному ящику. "Месть" состоялась! А финальный тост был "за мужское взаимопонимание!" Вот теперь сезон открыт по-настоящему!