ДО ПЕРВОЙ ГРАНИЦЫ.
К назначенному времени подъёзжаю к западной границе Ярославля. Здесь сходятся Тутаевское шоссе и Ленинградский проспект. Здесь место встречи с друзьями. От сюда начало отсчёта совместного похода в Карелию. Багаж мопеда полегчал более чем на тридцать килограмм. Лодку, палатку и канистру топлива уже не везу. Всё что осталось можно по пальцам пересчитать. Спальник, надувной матрац с мехами, упакованы в кокон и закреплены тяжами на багажнике. Кокон прижимает к сиденьке футляр кинокамеры. На одной полке багажника старый портфель с фото принадлежностями, едой, топором, фонариком и одеждой. На другой полке, под глушителем, сумка с таким же хламом и литровка масла. Фотоаппарат на шее. С такой малой загрузкой я ещё не ездил. Моя роль в походе – съёмка кино фото хроники. В назначенное время друзей на месте нет. Начинаю ждать и нервничать.
Нет ничего хуже, чем ждать да догонять. Уже три часа торчу в назначенном месте, а этих охламонов всё ещё нет. Появились, когда стал истекать четвёртый час.
Бодрое приветствие, перекур, осмотр техники, перекладка вещей и в путь. Едем в сторону Рыбинска.
Техника у друзей однотипная – мопеды «Рига 11». У одного меня самоделка без названия. Димыч прозвал мою технику «Каракатица». Расшифровав это, как чёрное и катится. Так как в мопеде чёрных деталей не было, то друг, скорее всего, имел в виду меня в конце ходового дня. Стас звал мой мопед вертолётом, за неимоверно большую высоту. Валентин ни как не называл, но когда речь заходила о какой либо технике, прибавлял к её названию определение «Могучий». Не обошёлся без этого определения и мой мопед. Я же продолжал звать своего коня «Синей птицей», хотя синего в нём уже ничего не осталось.
Самый ухоженный и исправный мопед был у Димыча. У него работал даже педальный привод. На самодельном багажнике Димыч вёз громадных размеров брезентовый рюкзак и десяти литровую канистру топлива.
С мопеда Стаса, цепь педального привода была снята как лишний элемент, по причине неисправности муфты свободного хода в заднем колесе. Тормоза вроде были, по крайней мере, передний. Стас вёз такой же, как у Димыча рюкзак и двухместную польскую палатку «Варта 2», в которой мы помещались вчетвером.
Валентин, инженер до мозга костей. Не было на свете вещи, попавшей в его руки, которую бы он не усовершенствовал и не переделал. Не исключение был и его мопед. Валентин не стал уделять внимание педальному приводу, который часто ломался и был совершенно бесполезен на загруженном мопеде или на рыхлой грунтовке, да и при езде в гору он не был помощником. Валентин выкинул не только цепь педального привода, но и плоский бензобак с метровым бензопроводом. Вместо этого шедевра мотопрома был поставлен на хребёт рамы семилитровый бак от Верховины. При этом были решены две «могучие» проблемы: Удалось избавиться от воздушных пробок в бензопроводе, и отпала необходимость разгружать багажник при заправке мопеда топливом. Двигатель тоже был доработан – вместо негерметичного золотника системы газораспределения был установлен самодельный, самоподжимной с сальниковым уплотнением. На своём могучем мопеде, Валентин вёз брезентовый рюкзак, удочки, банку червяков и надувную лодку Волна.
Осматривая экипировку своих друзей, я пришёл к выводу, что еду в поход действительно налегке. В колонне я плёлся последним, так как доверял только своим тормозам.
Так мы доехали почти до Тутаева. Перед городом начался дождь. Я остановился и стал надевать дерматиновые штаны. Друзья, почему-то прибавили ходу. Еду их догонять. Куртка и штаны превосходно защищают меня от дождя. На воздушный фильтр мотора повешен полиэтиленовый пакет, защищающий фильтр от грязи, летящей из-под переднего колеса. Мопед и я давно приспособились к плохим погодным условиям. Зря, что ли я каждый день на работу на мопеде ездил.
Впереди вижу дорожный знак и прислонённые к нему три мопеда. Ставлю свой четвёртым и иду в лесозащитную полосу, в которой мои друзья скрываются от небесной мокроты. Дождь был коротким, но вымочил дорогу капитально. Выбираемся из укрытия и прежде чем начать движение возимся с мопедами, нахлебавшимися воды. Стас снимает свои белые тапочки и одевает бродни, которые не снимет до конца похода. Димыч эти сапоги с отворотами в шутку назвал кроссовками, так как Стасу для преодоления затяжного подъёма приходилось бежать рядом со своим мопедом. Грузный Стас от таких упражнений к концу похода похудел килограмм на десять.
Последствия дождя устранены и опять дорога ползёт серой лентой под колёса мопедов. Проезжаем Тутаев. Вот и первое серьёзное препятствие – каньон реки Урдома. А точнее затяжной подъём. Мой мопед с новой поршневой и метровой выпускной трубой превосходно тянет на малых оборотах. Гору я беру в лёгкую. Димыч помогает педалями. Валентин, как на самокате, отталкивается ногой. Стас бежит рядом с мопедом, но на полгоры двигатель глохнет, и дальше мопед приходится толкать, так как завести его, сил уже нет. Ждём Стаса и после перекура едем дальше. На следующем подъёме история повторяется. Валентин, как дежурный моторист предлагает подрегулировать Стасу движок. Пока Валентин занимается регулировкой и наладкой, Стас с Димычем устраивают перекус, а я снимаю всё на кино и фото.
Стаса пускаем первым в колонне. Странно, но факт: Если отстающего поставить во главу колонны, потом его будет не догнать. Видимо Валентин перестарался с наладкой. За Стасом мы еле успеваем. Благо он заметил небольшой магазинчик у дороги и остановился. Иначе его было бы не догнать и не найти. Когда мы подъехали, он уже купил несколько пачек фруктового киселя и раздавал всем эту дополнительную нагрузку. Куда теперь всё это упаковать. Я укладываю в портфель, Валентин в карманы штормовки, Стас и Димыч упресовывают в готовые лопнуть рюкзаки.
Рыбинск объехали по окружной дороге, пересекли центр города в поисках столовой. Нашли небольшое кафе общепита. Поели на рубль двадцать. На первое вода с капустой, на второе капуста без воды, на третье вода без капусты. Проехали через Волгу по Гагаринскому мосту. Нашли выезд в сторону Череповца.
Едем. Машин на дороге почти нет. Асфальт кончился, идёт твёрдая подсыпка из песка с глиной. Встречаем указатель с буквами АБЗ. Считаем, что это авто- бензозаправка. Едем, чтобы пополнить содержимое баков. Оказывается это асфальтобетонный завод. Зря заезжали. Тем более уже вечер и на заводе никого нет, даже сторожа.
В ранних сумерках добрались до реки Ухра. Справа от моста находим съезд на берег. Валентин, оставив мопед, берёт удочки и сматывается на вечернюю рыбалку.
Димыч берёт топор, фонарик и идёт за дровами. Я жду, когда Стас отвяжет палатку, чтобы её поставить. Стас устал и медлит с распаковкой. Ходит, разминая ноги в кроссовках, неторопливо и с наслаждением курит.
Прибегает Димыч. Он зажимает нос и взволнованно говорит:
- Там, в кустах, труп невероятных размеров! Дохлятиной воняет! Чуть не вырвало! Я тут ночевать не буду!
Стас отбирает у Димыча фонарик и идёт на разведку. Минут через пять возвращается и говорит, что это обычная дохлая корова, труп раздулся и скоро лопнет. Мопеды перекатываем на другую сторону дороги, где оказывается свалка. Времени на поиски лучшего места не было, решили организовать стоянку прямо на свалке. Большим плюсом этого места было изобилие дров. Целая куча ящиков.
Их мы использовали в качестве стульев, стола, костровых подпорок. А когда они начинали гореть, то в качества дров. Когда изрядно стемнело, появляется Валентин с тройкой могучих пескарей на кукане. Первая добыча главного добытчика в походе. Димыч жалеет, что не взял с собой рыжего кота Тишку, ему бы добычи на ужин точно хватило. Ужин готовим из пакетов, ужинаем и, связав мопеды одной верёвкой, укладываемся спать. Успеваю уснуть, прежде чем захрапел Стас.
* * *
Утром всех разбудил собирающийся на рыбалку Валентин. Утренней, рыбалку можно было назвать только условно, так как уже был тёплый и солнечный день. Проспали.
Долго одеваемся, долго моемся, очень долго готовим завтрак и его поедаем. К завершению этого занятия, появляется Валентин. Утреннюю удачу он проспал и вернулся без улова. Поедая остывшую похлёбку, энергично жестикулируя, он рассказывает, какая добыча у него сошла. Далее началась укладка рюкзаков, более похожая на игру в пятнашки. Вещей оказалось так много, что в рюкзаки они не помещались. Более того, создавалось впечатление, что рюкзаки за ночь съёжились, и ни в какую не хотели вобрать в себя своё же содержимое, вытряхнутое вечером. С виду одинаковый ширпотреб, в руках друзей приобретал довольно причудливые формы. Стас и Валентин, старались упаковать рюкзаки так, чтобы они были как можно шире и ниже. Димыч пытался придать рюкзаку кубическую форму. У меня рюкзака не было, и вся укладка сводилась к скручиванию кокона из спальника и дутика. Ставить и складывать палатку, я научился ещё в майском походе на Обноре, так что мог эту операцию выполнять один и с закрытыми глазами.
Выбрались на дорогу и поехали уже ближе к полудню. С характерным только для семейства дешек скрипучим присвистом тарахтят движки, у кого-то на кочках провисшая цепь звонко брякает по кожуху. Дорога грейдерная, достаточно твёрдая и не совсем ровная. Машин почти нет. Каждый выбирает своё место на дороге и в колонне сам. Но почему-то всех тянет на левую сторону. Погода начинает портиться. Небо затягивает сплошная серая пелена, из которой начинает капать скудный дождь.
На въезде в Пошехонье, останавливаемся на заправке и ждём, когда она откроется с обеденного перерыва. Разливаем Димину канистру по бакам, заправляем её свежим топливом и въёзжаем в город. Ищем столовую. Снова есть «быдлу», как прозвал Валентин универсальную снедь из воды и капусты, Стас не хочет. Останавливаемся у кафе ресторанного типа. Когда мы ввалились в кафе в промокших штормовках, сапогах, а я ещё и в дерматиновых штанах, на нас смотрели как на инопланетян. Но не выдворили восвояси, а решили обслужить. Показали, где повесить верхнюю, а мне и нижнюю, одежду, помыть руки и умыться, выделили столик, вручили меню. Заказывал Стас. Украинский борщ, в котором кроме сметаны, плавали шматки сала, съели сами. А вот свиную отбивную одолеть до конца не смогли. Стас, компенсируя свои кроссовые потери, доедал эти отбивные за нас. Мотивируя это тем, что сало, это очень энергонасыщенное топливо для организма.
Пока сидели в кафе, дождь кончился, закончилось время обеденных перерывов в многочисленных магазинчиках торговых рядов, и мы, оставив мопеды на центральной площади около чугунной ограды под охраной какого-то заросшего акацией памятника, разошлись осматривать достопримечательности центра города. Не найдя ничего интересного, минут через двадцать, собираемся вместе и с трудом найдя нужную дорогу на Череповец и выслушав многочисленные предложения ехать на Метеоре, так как по дороге нам туда на мопедах не проехать, трогаемся в путь.
Ползёт под колёсами ещё не осточертеневший грейдер. Переменная облачность, то нагонит мокрую тучку, то пригреет и высушит солнышком. Похоже на Стаса начинает действовать энергонасыщенное топливо. Он начинает с интересом рассматривать обочины дороги, завидев километровый столб, тормозит, прислоняет к столбу мопед и с треском, ломая ветки, исчезает в кустах.
- Стас решил часть реактивного топлива сбросить!
Говорит, ухмыляясь Валентин.
Димыч, прислушавшись, поправляет:
- Не сбросить, а слить!
В дальнейшем, Стасу пришлось ещё несколько раз совершать аварийную посадку у предметов, торчащих из земли на обочинах дороги, пока топливо для метеоризма не кончилось.
Очередная мокренькая тучка закрыла собой горизонт и на нас не закапала, а хлынула небесная мокрота. Спасаемся от дождя под навесом сельской весовой. Дождь шёл долго. Валентин с Димычем задремали на деревянной лавочке, Стас выписывал круги по весовой, проклиная дождь и неудачное место для укрытия. Я стоял у въёзда в весовую и наблюдал за движением облаков.
Когда окончательно обозначился край тучи, и появилась полоска голубого неба, Стас выгнал сонных бродяг на дорогу и сам рванул до ближайшего столба. Но стоило нам выехать за пределы деревни, гравийная подсыпка кончилась и началась подмоченная глина. Мопеды заупрямились и стали мотать липкую глину на колёса. Мопед Стаса, после стояния у столба, вообще отказался ехать. Заднее колесо перестало вращаться и тащилось юзом. Попытка прокрутить его силой, кончилась тем, что камешек, соскобленный цепью с колеса и застрявший между цепью и крышкой рычага сцепления, проломил алюминиевые стенки и крышки и картера двигателя. Поломка не серьёзная и типичная для живучих и неприхотливых дешек.
На небольшой скорости, отпихиваясь от дороги ногами и часто останавливаясь, чтобы не упасть на скользкой глине, съёхали в низину. Дальше шёл пологий подъём, в который мопеды отказались ехать. Шлёпая по глине обувью с пудовыми подмётками налипшей грязи, забираемся на эту нескончаемую возвышенность. Когда подъём уже закончился и начался горизонтальный участок, на обочине показалась будка автобусной остановки и тракторный прицеп без колеса рядом с ней.
Все, не сговариваясь, направились к будке, чтобы прислонить к ней мопеды, покурить, отдохнуть и очиститься от грязи. Стас, первым делом, скрылся за будкой.
Возможно, кому-нибудь покажется странным, что для остановки, мопед приходится прислонять к какому либо предмету. Ведь есть же подставка, поставил на неё мопед, и он будет стоять. Совдеповская Рига, стоять на подставке, да ещё с грузом в двадцать килограмм на багажнике, да ещё на грейдере, ни за что не будет. Вот и выработалась у нас привычка использовать в качестве упора – подставки всё, что попадётся на дороге. А если не попадётся, мопеды прислоняли друг к другу. Для моей самоделки истина устойчивости была настолько очевидна, что подставка на мопеде вообще отсутствовала. Я возил с собой палку – подпорку. Друзьям такая идея понравилась и они, в последствии, возили костровые рогатины. Выгода двойная – и мопед подоткнуть можно и на каждой стоянке новые вырубать не надо. Мою же подпорку использовали в качестве костровой перекладины.
После «будочного» отдыха, возобновили движение. На наше счастье, дождь оказался локальным и промочил не всю дорогу, а только её часть. Между луж с размокшей глиной, по дороге пролегала не ровная, но хорошо укатанная колея. По ней, как по рельсам, мы и покатили. Благодаря этой случайности, удалось без особых потерь и труда преодолеть эпицентр бездорожья на границах областей, которым нас пугали в Пошехонье.
К концу дня мы были в Гаютино. Наличие обширной низины, указывало на присутствие реки. А раз есть река, то будет и рыбалка и ночёвка. Не обращая внимания на соседство с деревней, спускаемся в низину и находим в зарослях ивы почти пересохший ручей. В ручье перекат с зелёным островком. Я предложил сделать стоянку на острове. И вода рядом и дрова в весеннем заломе, и рыбу ловить с острова можно. Валентин и Димыч меня поддержали. Против был Стас. У него доводов было два. Остров, это неразмываемая часть переката, значит, колья палатки, и костровые рогатины в него не заколотишь – одни камни. Погода неустойчивая, значит, возможен подъём воды и затопление. Стас у нас бывалый, всё знает. С ним согласились и разбили лагерь на берегу, который был на пол метра выше. Путных для костра дров нашли с трудом, Валентин оказался без добычи, так как ручей был слишком маленьким даже для пескарей. Весь вечер и всю ночь нас поедали слетевшиеся со всей низины комары. Сильно уставший Стас уснул первым и своим храпом долго не давал нам уснуть.
По убеждениям Валентина, Север, это страна чудес, и начинается эта страна за границами Ярославской области. Завтра мы пересечём эту границу и окажемся в соседней, Вологодской области. Сейчас нас отделяет от страны чудес всего пара километров. Неужели завтра весь мир окажется чудесным. Ездил я в прошлом году по этой дороге во время одиночного похода вокруг Рыбинского моря. Что-то не заметил никаких чудес. Что имел в виду Валентин, не знаю. Возможно, завтра он нам эти чудеса покажет.
Продолжение следует.
Вот интересно сколько зап.частей с собой везли?
Хочу туда!!! Вода в Неро ещё прозрачной была.
ДА! Это практически подвиг-рвануть на газуле не то что в Карелию,хотя-бы до границы области добраться.
